Читать интересную книгу Д`артаньян – гвардеец кардинала. Книга первая - Александр Бушков

Дверь была не особенно крепка, и после третьего удара одна из продольных досок с треском вылетела, в образовавшейся дыре мелькнул острый конец помянутого лома, исчез, ударил в другом месте…

– Черт вас побери, Бриквиль! – заорал гасконец. – Вы, в конце концов, дворянин! Берите шпагу, выйдем во двор и решим наше дело раз и навсегда!

Удары на минуту стихли.

– Много чести, прелюбодей! – торжествующе завопил Бриквиль. – Я тебе без всякой дуэли уши отрежу, а может, еще что-нибудь! Да, вот именно, и еще что-нибудь! Ломайте дальше, олухи! Птичка в западне! Ух, и потешусь я над тобой, гасконский ублюдок!

– Боже мой, Шарль, бегите! – простонала Луиза. – Вы погубите и меня, и себя!

– Легко сказать… – пробормотал д’Артаньян, беспомощно озираясь.

Из одежды на нем имелась лишь ночная рубашка – все остальное вкупе со шпагой лежало в прихожей, по ту сторону сокрушаемой ломом двери…

Ситуация выглядела скверно, и гасконец действовал согласно заведенному неведомо кем порядку. Невозможно установить, кто и когда ввел этот неписаный обычай, но так уж повелось исстари: застигнутый в подобных обстоятельствах любовник, будь он хоть олицетворением храбрости и героизма, обязан был, не вступая в битву, ретироваться как можно быстрее, если имел к тому хоть малейшую возможность. Д’Артаньян, наскоро обмыслив происходящее, решил, что не стоит становиться исключением из общего правила.

Он метнулся в соседствовавший со спальней кабинет, распахнул окно настежь и, поручив себя богу, выбросился во мрак, на соседний двор.

Падение его оказалось смягчено чем-то довольно мягким, подвижным и несомненно живым, судя по взрыву ругательств. В одно мгновение д’Артаньян оценил ситуацию. Он свалился во двор, где сидели при лунном свете человек двадцать подмастерьев владельца соседнего заведения, торговца жареным мясом. Всех их д’Артаньян отлично знал, и они его тоже, поскольку гасконец был завсегдатаем этой лавки, где жареное мясо было лучше, чем у других. Кто-то тут же воскликнул, удержав другого, собравшегося было попотчевать пришельца дубинкой:

– Погоди, это ведь господин д’Артаньян!

– Он самый, – торопливо ответил гасконец, стоя среди них в ночной рубашке. – Решили полюбоваться луной?

На самом деле он прекрасно понимал, в чем тут дело – лихие подмастерья наворовали у хозяина изрядное количество жареного мяса (лежавшего тут же, на чистой холстинке) и решили устроить себе не значившийся в церковных календарях ночной праздник. Однако, как воспитанный человек, д’Артаньян притворился, что не заметил очевидного – еще и оттого, что рассчитывал на ответную любезность.

– Ну да, луна нынче примечательная, – не моргнув глазом, ответил его собеседник. – А вы какими судьбами, господин гвардеец?

– Не помню, говорил я вам или нет, что я – лунатик? – столь же хладнокровно ответил д’Артаньян. – Собрался было по нашему обычаю прогуляться по крыше, да вот незадача, проснулся не вовремя – и кубарем полетел вниз. Мы, лунатики, только во сне ловкие, а стоит нам проснуться…

Высоко над их головами раздавались отчетливые вопли г-на Бриквиля, страшно раздосадованного внезапным исчезновением д’Артаньяна и призывавшего на его голову все кары небесные и земные. Д’Артаньян нисколечко не боялся, что подмастерья его выдадут: как-никак он был завидным клиентом, завсегдатаем их заведения, а г-н Бриквиль, в противоположность ему, ни разу не переступал порога сего торгового дома, да вдобавок пребывал с хозяином во враждебных отношениях – как и со всеми прочими соседями, впрочем. Бриквиля в округе терпеть не могли – а д’Артаньян, наоборот, пользовался нешуточной любовью всех окрестных торговцев, поскольку оставлял в их лавках изрядную долю выигранных денежек…

– Куда он девался? – орал Бриквиль на все предместье. – Принесите огня и осмотрите комнаты, болваны! Он мог спрятаться куда-нибудь в закуток! Под кроватью посмотрите, в шкафу! Молодчик куда-то определенно забился, как крыса в нору!

– Что-то не похоже, хозяин… – ответил неуверенный голос слуги Пьера. – Нигде его не видать…

– Олухи! Недотепы! – надрывался Бриквиль. – Говорю вам, принесите огня! Он где-то прячется!

Должно быть, они вгорячах не обратили внимание на распахнутое настежь окно кабинета или решили, что оно расположено слишком высоко. Д’Артаньян внутренне кипел от очередного оскорбления – гасконцы никогда не прячутся от врага, в крайнем случае они спасаются бегством, но случай для того, чтобы объяснять разъяренному Бриквилю такие тонкости, был явно неподходящий…

Подмастерья, прекрасно слышавшие вопли наверху, и ухом не повели. Только один из них сказал деликатно:

– Кажется, сударь, вам следует побыстрее отсюда убраться…

– Хорошо тебе говорить! – удрученно воскликнул д’Артаньян, озирая свои босые ноги. – В таком виде?!

Быстренько посовещавшись, подмастерья отправили одного из них в дом с наказом поторопиться. Гонец через пару минут вернулся бегом с парой разношенных башмаков, старой шляпой и дырявым плащом:

– Чем богаты, сударь…

Однако в положении д’Артаньяна и это скудное убранство было сущим кладом. Он торопливо накинул плащ, нахлобучил шляпу, натянул башмаки и торопливо сказал:

– Окажите еще одну услугу, друзья мои… Кто из вас знает моего слугу Планше?

– Да все мы тут его знаем.

– Отлично. Разбудите его, бога ради, и расскажите потактичнее, в каком положении я очутился. Пусть принесет мою одежду, шпагу и кошелек с деньгами. Я его буду ждать в саду у отеля Люин…

– Ладно уж, так и быть… Поспешайте, сударь!

– Черт меня раздери со всеми потрохами, молодчик, точно, выпрыгнул в окно! – послышался над головой рык рогоносца. – Во двор, растяпы, живее! Перехватим его там, пока не успел удрать! Ах, как будет славно, если он там валяется с переломанными ногами! То-то повеселимся, прах его побери!

– Не дождешься, рогач… – пробормотал под нос д’Артаньян.

Не медля более, выскочил за ворота и, поплотнее запахнувшись в плащ, припустил в сторону отеля Люин. Разношенные башмаки были ему велики и немилосердно шлепали, а чересчур маленькая шляпа, наоборот, угрожала ежеминутно свалиться с макушки, но гасконец мчался, не удручаясь такими тонкостями, по залитой лунным светом безлюдной улице.

Отбежав на достаточное расстояние, он остановился, перевел дух и уже не спеша направился к садам. Опасаться, в общем, было нечего – ночных полицейских дозоров в те времена еще не завели, а грабители вряд ли заинтересовались бы столь убого экипированным запоздалым прохожим.

Прислонившись к дереву, д’Артаньян уже спокойно обдумал произошедшее и пришел к выводу, что поступил единственно возможным образом. Пожалуй, даже будь при нем шпага, не следовало устраивать драку – окажись он захвачен в плен превосходящими силами неприятеля, стал бы живой уликой против Луизы, которую в этом случае сообразно с законами эпохи муж-рогоносец мог и насильно упечь в монастырь. Теперь же г-н Бриквиль мог беситься, сколько душеньке угодно – одни его показания, не подкрепленные доказательствами в виде застигнутого in flagrant[11] прелюбодея, немного стоили. А к Луизе д’Артаньян успел по-своему привязаться, несмотря на все ее поползновения во что бы то ни стало стать законной супругой гасконца.

Вскоре на дороге показался человек, нагруженный охапкой одежды. Под мышкой у него торчала шпага. Это мог оказаться либо грабитель, возвращавшийся с удачной вылазки, либо верный Планше. Вскоре д’Артаньян с радостью убедился, что верно как раз второе.

– Планше! – осторожно позвал он, выходя на открытое место.

– Ах, это вы, сударь! – воскликнул верный малый, устремляясь к нему. И добавил с упреком: – Предупреждал же я вашу милость, чтобы были осторожнее… Слуги давненько за вами шпионили…

– Ну кто мог подумать? – удрученно понурился д’Артаньян. – Он же сидел в Шатле… Откуда он взялся?

– Вот этого не знаю, сударь. Знаю только, что они там переворачивают дом вверх дном, все еще надеются отыскать вашу милость… но подмастерья вас не выдали. Они, знаете ли, славные ребята…

– Знаю, – сказал д’Артаньян. – Когда все уляжется, обязательно передам им пару пистолей, чтобы выпили за мое здоровье… Ну, что ты стоишь? Помоги одеться!

Вскоре д’Артаньян обрел прежнюю уверенность в себе – он был одет и обут в свое обычное платье, на голове красовалась его собственная шляпа с белым гвардейским пером, шпага была на поясе, а туго набитый в результате последнего выигрыша кошелек – в кармане.

– Куда же мы теперь, сударь? – грустно вопросил Планше. – Домой нам возвращаться как-то не с руки, по крайней мере сегодня, уж это точно…

Д’Артаньян раздумывал недолго и решение принял твердое.

– Я отправляюсь к квартальному комиссару, Планше, – сказал он решительно. – Ну, а ты можешь меня сопровождать – не оставаться же тебе на улице в такой час?